Центр

НЕДЕЛЯ ТРЕТЬЯ. Центральная Турция.

Анкара-Самсун-Токат-Сивас-Кайсери-Эрджияс-Нигде

23 августа. Пятница.

Ночь. Я попросил высадить меня где-нибудь перед Афьоном и сам выбрал место – небольшую лощину, смутно видимую в лунном свете. Дул ветер. Я шел по каменистым холмам и искал хотя бы кусты, но их не было. Лунный свет делал пейзаж нереальным и тревожным; над головой скользнула не то птица, не то летучая мышь. Я нашел единственный куст и устроился под ним.

 

В 8:30 я проснулся. Холмы при дневном освещении оказались совершенно не страшны, и лишены какой бы то ни было мистики. Обычная каменистая полупустыня. И куст – совершенно обычный, вроде шиповника.

 

Вышел к трассе. Рядом среди деревьев – деревня, кажется, первая увиденная мною деревня. До того попадались все больше индустриальные городки, хоть и очень маленькие. Здесь не было труб или непонятных корпусов. Обычные черепичные крыши со спутниковыми тарелками. В 9:40 я встал на позиции и меня сразу же взял человек по имени Рамазан. Вместе проехали Афьонкарахисар(10:45), знаменитый своими мраморными карьерами и фабриками. Эти фабрики тянутся вдоль трасы одна за другой – несколько построек и двор, заваленный мраморными блоками, плитами, и усыпанный мраморной крошкой. “Вся Европа сейчас возит мрамор отсюда”, сказал Рамазан.

 

Через 66 километров Рамазан свернул на Эмирдаг; я понял, что заедет ненадолго, но он там меня высадил, указав направление на Анкару. Зачем он завез меня в этот город, почему не высадил на трассе? Я встал на выезде из Эмирдага в тени какой-то железной конструкции(11:50). Вскоре легковая, где уже было человека четыре, подбросила на 10 километров до трассы. Там я полчаса простоял у пустынной автобусной остановки. Несколько деревьев и немного мусора разнообразили это место. В 12:30 подобрал человек по имени Дервиш. Он взял прямо до Анкары и ехали мы с ним часа три. Через 80 километров переехали Сакарью, место знаменитых сражений периода “войны за независимость”. Тут же поворот на Гордион – столицу Фригии, где Александр Македонский разрубил знаменитый узел. В 15:00 проехали Полатлы. Через 50 минут и 56 километров я вышел на объездной города Анкара. Было по вечернему тихо, машин шло мало, и я одиноко стоял на широченном шестиполосном автобане.

 

Так простоял минут 10 –15. Подбросили на 23 километра до Гёльбаши. Выйдя из машины в 16:30, я проторчал на трассе целый час, только в 17:25 меня подобрал Измаил. Он оказался первым (после Караджабея) встреченным мной курдом. Узнав, что я еду в Курдистан, он горестно рассмеялся: “Курдистан?.. Где? Нет Курдистана! Ататюрк – раз-раз, и нет Курдистана… Эх-хех…” Он довез меня почти до самой самсунской трассы, высадив километрах в двух от нее. Он объяснил, что трасса близко, я его не понял, но меня довезли.

 

В шесть часов вечера я стоял на самсунской дороге. Минут с 45 простоял без всякого результата. Завернул в открытый ресторан, попросил воды для чая. Все же не ел почти целый день. Пребывающий тут же хозяин ресторана (Ахмет Асан) предложил еду. Не помню уже, какую, но с мясом. Узнав, что еду в Курдистан, показал старичка за соседним столом – тот оказался курдом из Сиирта.

 

В половине восьмого вечера меня взял Ялчын. Он ехал в Самсун и, стало быть, вез меня до поворота на Йозгат примерно 110 километров. Ялчын был человек политически мыслящий и, вдобавок, коммунист. Все наши разговоры свелись в основном к политике. Он пожаловался на дорогой бензин, на правительство, на НАТО, которое никто в Турции не любит, кроме правительственных генералов. Я спросил, есть ли в Турции нефть, и он ответил, что есть, но вся скуплена американцами.

 

Дорога здесь красивая. Особенно там, где пересекает Великую Реку Кызылырмак, античный Галис. Жаль, что ехать пришлось ночью, при плохой видимости.

 

В десятом часу мы завернули в трактир, где меня опять кормили мясом, овощами, и бесконечным чаем. В трактире за одним столом скопилось около десяти драйверов, и все тут друг друга знали и все, как мне показалось, были коммунисты. Я смотрел на них и думал: почему они не ругаются или хотя бы не употребляют грязных выражений? Все же шофер – работа грубая, нервы выматывает. Так нет же, улыбаются, и вежливые такие… Странно.

 

В 22:10 снова тронулись в путь. У поворота на Йозгат я вышел. Ярко светила луна, близилось полнолуние. Видны были равнины и холмы, незначительные полосы лесопосадок. Я пошел наудачу в сторону от дороги, поднялся на ближайший холм и решил избрать его местом ночевки. Небо было чистое, ветра не предвиделось, а с холма был хороший вид на окрестности. Видны были огни машин на трассе, поезд тянулся длинной светящейся змей. Эти холмы были когда-то центром Хеттского царства, потом тут жили фригийцы, греки, а в 270 году селевкидский царь Антиох Сентор переселил сюда кельтское племя галатов. С тех пор почти тысячу лет эта земля называлась Галатией. Так и заснул.

 

24 августа суббота.

Проснулся где-то в половине девятого. Лежал, загорая на солнце, ел печение и думал. Видна была дорога и навес с тыквами. Машин на Йозгат шло мало. Собравшись, вышел полями на дорогу. Сразу подобрала машина, но довезла только до ближайшей деревни. Очевидно, водитель решил, что мне нужен автобус. Деревня называлась Черикли(Зerikli), на карте у меня было старое название – Багджилар. Стал выбираться из деревни на восток. Некоторое время стоял возле мельницы, где рабочие сгребали пшеницу. Они зазвали меня к себе, стали расспрашивать, кто я и откуда. Предложили чай. Я согласился. Месте с чаем на подносе принесли полбатона хлеба и тарелочку с оливками. Чай был в рюмке и кружке, вторая предназначалась мне.

 

Сидел, пил чай. На мельницу прибывали люди. Старичок привез на тракторе несколько мешков пшеницы и забрал два мешка муки. Потом приехал микроавтобус – тоже за двумя мешками. У хозяина случились дела, он извинился и уехал, а я доел хлеб и тоже ушел. Вскоре подобрала машина напоминающая наш камаз; сзади у нее был прицеп для перевозки тракторов. Водителя звали Шенер, он был родом из Анкары, а ехал в Эрзурум, и я уже подумал, что попадаю в Йозгат.

 

В 11:30 проехали селение Секили, тут заметил впервые настоящие глинобитные дома. Цивилизация медленно отступала... Километров за 30 до Йозгата машина свернула влево, к группе строений, похожих на завод. Было 12:00. Приехав, стали чего-то ждать. Ждали долго, с полчаса. Я сел в тень трансформаторной будки и от нечего делать стал записывать происходящее. Оказалось, на машину надо было загрузить экскаватор. Небольшой, бело-красный экскаватор с надписью “СУМИТОМО”. К 12:40 его успешно загрузили, но потом захотели загнать туда же дополнительный ковш и при этом эксперименте едва не опрокинули экскаватор. Он съехал гусеницами с прицепа и спасся только тем, что вовремя уперся ковшом. Я понял, что застряну тут до вечера, попрощался, и отправился на трассу.

 

В час дня примерно я их покинул, и легковая подбросила меня в Йозгат, высадив у поворота на богазкёйскую дорогу, там указатель есть. Трасса проходит Йозгат насквозь через центр, в ста метрах налево я обнаружил небольшую площадь и часы в виде башни. Кто будет ехать через Йозгат, может назначать тут встречи.

 

Судя по указателю, здесь есть исторический музей. Я пошел в ту сторону и обнаружил дом явно старинной постройки. Заглянул в ворота. Там был небольшой сад, заставленный хеттскими пифосами, греческими стелами и мусульманскими надгробными досками. В саду был стол и скамейки, на них сидели люди, человека три, и что-то ели. Заметив меня, сказали – заходи, мол, еда есть. Было сказано это без эмоций, совершенно равнодушно, как будто я сотрудник музея и опоздал к обеду.

 

На столе лежал хлеб, оливки, сыр, помидоры и виноград в полиэтиленовом пакете. Люди были сотрудниками музея и один из них, поцивильнее и помоложе, занимался греческим периодом. Со мной они разговаривали тоже спокойно, можно подумать – давно меня знают и особенных новостей не ждут. Выяснилось, что историческая часть музея ограничивается расставленными по саду предметами, а в помещении – чистая этнография и за деньги. Но узнал полезную информацию – хеттский город Канес – это нынешнее место Кюльтепе, так и обозначено на картах. Канес (вар.: Канеш, Неса) – это первая столица Хеттского царства, кто не знает.

 

В 15:00 я покинул музей. Город Йозгат расположен на двух крутых склонах. Когда я спросил дорогу на Сунгурлу, мне показали направление – судя по всему надлежало карабкаться вверх. Я еще раз уточнил направление, но его подтвердили. Так, лестницами и тропинками я залез очень высоко, где обнаружил магазинчик. Сидящий рядом дядька пригласил посидеть рядом, поговорить. Я на всякий случай принял предложение. Узнав, что мне в Богазкёй, дядька сказал: “а вот трактор стоит, он подвезет”. Я спросил тракториста, подвезет ли. Тот равнодушно согласился.

 

Из Йозгата я выезжал на кожухе трактора, бросив рюкзак в кузов прицепа. Распугивая кур, мы с грохотом и тарахтением ползли по окраинным грунтовым дорогам, весь Йозгат виден был внизу морем черепичных крыш. Меня тянуло на стихосложение, но приходящие в голову строки уже когда-то кем-то были написаны.

 

Проехав еще полями какое-то расстояние, я вышел у нужного поворота. Постоял минут с пять, останавливается такси. Я объяснил, что денег на такси не имею, но оказалось, что водитель сейчас не работает, а просто едет домой в Сунгурлу. Он и завез меня в Богазкёй, остановившись на минуту у придорожной чешмы.

 

Кто хочет бесплатно проникнуть в столицу хеттского царства, тот должен выйти из машины примерно за километр до Богазкёя. Возвышенность слева за речкой и будет Хаттуса. Я этого не знал и приехал прямо в поселение.

 

Когда-то, при первых археологах, это была маленькая грязная деревня, а теперь цивильный городок с отелями и населением в 2000 человек. Нравы здесь – как везде, где живут туризмом. Мне показалось, что на бесплатную еду тут рассчитывать сложно. Но я могу ошибаться.

 

В одном из магазинов нашел эти самые турецкие рюмки по 250 000 штука. У меня было миллионов шесть, и глупо, наверное, тратить пять рублей на рюмку, но деньги, в сущности, еще придут, а вот рюмки… (И рюмки тоже найдутся, но я тогда этого не знал. ) В итоге взял себе одну. Чтобы не разбилась, обернул в носок и положил в котелок между пакетами с крупой.

 

Если выйти из селения к собственно археологической зоне, там дорога раздваивается, налево – 3 километра до Язылкая, тоже археологически интересное место с наскальными текстами. Здесь, на выходе из селения ко мне подошел местный парнишка, который занимается вырезанием фигурок из зеленого камня “под хеттов”. Он показал мне фигурку быка и барельеф с изображением Суппилулиумы II. Он просил за это скромные деньги и вообще был ненавязчив и приличен. Но скромных денег у меня не было.

 

Вход в Хаттусу стоит миллионов с десять. Я показал бумагу, спросил, можно ли пройти. Повторилась история с Троей – нельзя, но иди. Времени было 18:50, близко к закрытию.

 

Хаттуса огромна, только по окружности здесь 5 километров. По территории проложены

Это я нарыл где-то в интернете, но так оно и выглядит.

асфальтовые дороги и туристов возят на автобусах – туристы не автостопщики, ноги у них не железные. У входа возле кассы висит очень недурная схема территории, только неясно где на карте сама схема. Вообще же вход – это бывшие Главные Ворота.

 

Город построен хеттами примерно в 15 веке и разрушен в 1190 году “народами моря”, с которыми Египет так долго воевал. Позже тут поселились фригийцы, но уже при греках тут никто не жил.

 

Если пойти по дороге, сразу справа будет множество фундаментов и каменных плит, а впереди – не близко – цитадель, или Верхний Город где обитали цари. При хеттах Верхний Город считался частью неба, а царь – персонификацией Солнца, так что пройти дворцовыми воротами было непросто, это считалось переходом на небо и требовало сложных ритуалов. Другое дело, что ворот в цитадели я не нашел, только лестницу. Я прошелся по цитадели, оценил хороший вид на окрестности и пособирал керамику. Бесхозной керамики тут, разумеется, море. И ручки от амфор и толстые куски пифосов и просто мелочь с орнаментом. Я загорелся желанием найти фрагмент с клинописью и облазил весь холм, но безрезультатно. Мечта о саперной лопатке, зародившаяся еще в Трое, теперь прочно засела в моем сознании.

 

Переместившись в дальний конец города, я обследовал искусственный грот с барельефом СупилуллиумыII, и отправился искать ночевку. С самой цитадели видно ущелье и бурлящая внизу река. Оттуда шли несколько местных жителей с осликом. Я спросил, смогу ли выйти к воде, и они подтвердили. Спустившись вниз через заросли кустов, по ослиной тропе, я обнаружил замечательный каньон, порожистую реку и небольшую полянку, обсаженную тополями. Разведка показала, что на другом берегу реки – вверх по склону и самой трассы – есть необитаемый домик и питьевая вода, но в домике неуютный каменный пол. Я обосновался на поляне. Развел костер, сварил кашу и, пользуясь последними минутами дневного света, посетил каньон и выстирал в водопаде носки.

 

Чертовски приятно лежать вот так у реки, смотреть на ночное небо и ощущать примерно то же, что и древние хетты тысячи лет назад. После восьми часов взошла Луна – очень большая, но незаметная за кронами тополей. Вот так же и хетты её рассматривали, только тополей тогда не было, их персы завезли. Неплохо было бы теперь вернуться в цитадель и побродить там при свете Луны, но я несколько устал. Кто будет здесь после меня – задержитесь на этой поляне на пару дней, оно того стоит.

 

Меж тем Царёв, Хрулев и Татьяна К. сегодня прибыли в Самсун. Они ночевали под Кырыккале, в 50 км. от моей ночевки и мы были совсем рядом, так что если бы я ехал в Хаттусу через Сунгурлу, мы бы встретились бы, наверное, на трассе. Другая тройка уже в 4:00 была в Самсуне. Цитирую по Антону Скворцову:

“…Остаток ночи мы провели в автобусе на автостоянке рядом с портом. Турецкие водители были очень рады и с утра напоили чаем. Затем нас ждал завтрак вместе с полисами. Оказывается, турецкие полисы могут обидеться на тебя, если ты откажешься позавтракать с ними или попить чайку. А наши русские менты?..

 

Но завтраком дело не закончилсь. Пришлось потом еще с ними в теннис поиграть.

Да, между турецкими policами и ментами нашей Родины существует огромная разница!..”

 25 августа воскресение.

Проснувшись рано утром, я решил воспользоваться водопадами, чтобы цивильно вымыть руки и даже почистить зубы. Потом еще раз прошелся по каньону. Сходил за водой к домику.

 

Собравшись, вернулся наверх, в Хаттусу, еще раз медленно прошелся по ней и в 10:35 покинул территорию. Проходя по селу увидел вчерашний магазин, завернул туда и взял себе еще одну чайную рюмку за 250 000. Деньги еще придут, а вот рюмки едва ли.

 

Вышел на дорогу к Сунгурлу. Это оказалась узкая проселочная дорога, и ничто не обещало подходящего потока транспорта. До самсунской трассы было 32 километра. Пейзаж напоминал Россию – густая зеленая трава, деревца, заборчики, лужи… Машин не было, только свадебный поезд – колонна машин в десять проскочил мимо с криками и свистами. Потом он же проскочил в обратном направлении. Я уже изрядно прошел, когда остановилась идущая навстречу машина – это был вчерашний таксист. Увидев меня он обрадовался и сказал, что сейчас отвезет людей в Богазкёй и подберет меня на обратном пути. Я был не против, но он не вернулся. Наверное, дела задержали.

Наконец, взяла плотно набитая людьми машина и вывезла на самсунскую трассу; было 12:30 утра…

 

Трасса пребывала в стадии ремонта, асфальт отсутствовал, транспорт поднимал облака пыли. Машины шли не густо, я проторчал на трассе минут с 45, пока в 13:15 меня не подобрала легковая. Хозяина звали Ильмаз, он был из Трабзона, а ехал теперь в Чорум. Я заметил в машине карточку с названием города – такие тут всегда на лобовом стекле такси – и испугался, что попал на таксиста. Ильмаз действительно был таксистом, но сейчас ехал не по работе, а так. Он и высадил меня в два часа дня на окраине Чорума. Надо было теперь пройти весь этот скучный и пыльный город насквозь. Чем я и занялся…

 

Следующий случай – одна из тех загадок, какие время от времени встречаются в поездках. В 14:40 остановился пустой грузовик, я сказал водителю, что мне в Самсун, и он взял. Не успели тронутся с места, как он сразу повернул налево. Я уточнил – Самсун, вроде бы, не там? Водитель сделал жест – мол, все в порядке. Остановился у магазина, купил мне батон и странную штуку в форме сникерса, похожую по вкусу на халву. Едем дальше. Дорога дичает мало помалу. Кончился асфальт… Пошла нехоженая колея, ведущая в горы, потом вдруг пыльный карьер, и водитель заявил, что будет тут грузиться глиной.

 

Грузовик стоял подозрительно близко к краю глинистого обрыва, и мне казалось, что добром это не кончится… Наконец, груженые, тяжелые, еле тянущие по песчаной дороге, мы отправились в обратный путь. После долгой езды меня вернули почти на то же самое место на самсунской трассе, а дальше нам было не по пути и меня высадили. Кто объяснит – зачем он возил меня в карьер? Я потерял на этом загадочном событии полтора часа времени, зато приобрел хлеб с халвой и посмотрел на глиняный карьер.

 

Было примерно часа четыре. Ездовое время уходило, я проехал я пока смешное расстояние. Но потеря времени вознаградилась – остановилась легковая машина, едущая прямо в Самсун, в машине находились отец с сыном, не особо разговорчивые, но добродушные люди.

 

В 16:45 проехали Мерзифон. Я давно обратил внимание на загадочное слово “нюфус”, которое тут пишут на табличках при въезде в город. Только теперь руки дошли залезть в словарь. Оказалось, нюфус – это население. Надо же, как все просто – это они пишут название города и количество жителей.

 

Через 14 километров за Мерзифоном – поворот на Амасью, куда мне скоро ехать, и я его пристально рассмотрел. Еще через 11 километров – Хавза, ее мы проехали в пять часов. Нюфус – 18600. Тут начинается хребет, отгораживающий от Турции черноморское побережье. Миновали прохладный перевал Карадаг (900м.) и в 17:30 проехали городок Кавак. (Нюфус - 7200)

Часов около семи я ступил на улицу города Самсуна.

 

Самсун – город большой, население что-то около 800 000. Большой морской порт, паромы во все концы Черного Моря, есть аэродром… В прошлом был оккупирован англичанами, и Ататюрк командовал тут чем-то. Я шел наудачу по темнеющему городу, краем глаза отслеживая интернет-кафе. Нашел одно, но недешевое. Отправился дальше и тут меня зазвали на чай. То есть пригласили сесть на маленькую табуретку и долго расспрашивали по стандартной схеме: откуда, имя, куда иду, где работаю, Турция гюзель или нет, правда ли, что в России много женщин и пр. Подарили упаковку печенья. Узнав, что мне требуется интернет, турки вызвались проводить до Интернет-кафе. Оно здесь стоило 650 000 лир, что немного для большого города. Я забрался на сайт и нашел там сообщение, оставленное вчера:

24.08.2002 18:29 Антон, Варя, Артем

Мы с 4.30 утра торчим в Самсуне, в порту. Возможно завтра корабль. muhranof, если хочешь пересечься, подходи ко входу в порт, там увидишь наши записки. Можешь спросить на вахте, там знают. ))Остальные, где вас черти носят???????????? )) Вас, между прочим, это тоже касается!!!!!!!!!!!!!! )) В общем, встретимся а порту.

Судя по тексту, они еще в Самсуне. Я оставил ответ:

25.08.2002 21:02 [Подписаться забыл]

Прибыл в САМСУН сегодня вечером. Ночевал в ХАТТУСА, где и потерял много времени, но очень хотелось посмотреть. Сейчас пойду, поищу вас...

Спросил местных, где в Самсуне порт. Оказалось, что порта тут два. Куда же приходят российские паромы? На этот вопрос сразу ответить не удалось. Турки посовещались между собой, поспорили, потом позвонили куда-то и сообщили результат: мне нужен Эски-Лиман (Старый порт). Тот человек, что провожал меня до интернета, теперь вызвался провожать меня до порта. Это было не очень правильно, так как я хожу быстрее, но он вскоре устал и повернул обратно. Я же в удвоенном темпе помчался на поиски порта. Выскочил к вахте с охраной, спрашиваю, где тут российские туристы?! Те указали на ближайшее здание. Я появился перед зданием, спросил людей, и мне сказали, что “туристы в полиции”.

 

Пошел в эту самую полицию, причем на вахте пропустили, что странно. На причале стояло множество фур, тянулось длинное здание неясного назначения. Расспросами вышел к двери “полиции”, это оказалось помещение паспортного контроля. Большой зал с бассейном и рыбками. За окошком виднелся пограничник, я спросил его насчет российских туристов. Он показал пальцем мне за спину. Я обернулся.

 

В зале был большой балкон, откуда доносились звуки настольного тенниса. Над балконом появилась голова, посмотрела на меня и спросила: "-Мухранов?" Это были Артем с Антоном. Оказалось, что женщин уже вписали на паром и Святослав тоже где-то в той стороне. Пошли его искать. ……. В свете ночных фонарей толпилось много народу. У причала стоял громадный паром с опущенной апарелью. Тут же пребывал Святослав – он держал в руках какие-то бумаги, отчего выглядел очень серьезно и был похож на администратора и вообще в темноте его можно было бы принять за начальника порта. Общим ором мы выманили обратно Варвару с Татьяной, которые уже проникли на паром, я лично с ним попрощался и они вернулись на корабль.

 

В порту я провел часа четыре. Вернувшись в здание таможни, мы устроились у теннисного стола и я кратко пересказал историю своего путешествия. Они пересказали свою – еще более кратко. Потом мы с Артемом вышли в ночной город за едой. На проходной на нас особого внимания не обратили, блэксиринговцы стали уже частью портовой жизни.

 

Я сагитировал Артема купить пшеничную крупу и сахар. Вернувшись в порт, пробежался по фурам и пообщался с водителями-курдами, которые радостно предложили помощь в виде газового баллона. Так, через пару минут у нас уже весело бурлила на огне каша, а курды угощали чаем. Один из них – каюсь, забыл имя – очень темный и похожий на араба, долго рассказывал нам о своем хорошем отношении к русским и подарил дыню. Он же настойчиво приглашал кого-нибудь к нему в кабину ночевать. Мои примитивные познания в курдском языке безумно его развеселили… Святослав пытал его вопросами о Курдистане…

 

Каша разварилась до немыслимых объемов и мы едва ее съели. Пришлось ее немного недоварить, а то она и так не влезала в мой котелок. После ужина мы приволокли фотоаппарат и сфотографировались всей бандой вместе с добродушным курдом. Блэксиринговцы, похоже, стали утомлять таможенников, поэтому решили куда-то отселиться. Куда именно, пока не знали. Я принял приглашение курда, а с утра намеревался отправиться в обратный путь, так что мы тут же и попрощались. Святослав с Антоном решили мне подарить 10 долларов. Это предложение меня смутило – я уже отвык от больших денег, и боялся, что они будут мешать. Предложил ограничиться пятью. Сошлись на восьми. Смешная сцена для того, кто никогда не ездил без денег.

 

Один доллар мне был действительно нужен – не хватало на обратную грузинскую; второй я потом истратил, а остальные шесть так и остались со мной и много дней спустя вернулись обратно в Самсун, о чем расскажу позже.

26 августа понедельник. В 7:30 проснулся в кабине курдской фуры. Быстро собрался, попрощался, и водитель подарил мне в качестве сувенира из Ирака 250 иракских динаров. (0.25 центов) Сувенир этот пропал за время возвращения…

 

Вышел из порта, прошел на запад до того места, где трасса делает поворот на Анкару, там свернул в сторону моря и вскоре вышел на приемлемый безлюдный пляж. Высокие мутные валы с шипением обрушивались на песок. Много лет назад стоял я на крымском берегу и представлял себе Турцию – там, далеко на юге. Теперь я стою там, и представляю себе Крым за горизонтом…

 

Пару часов я расслаблялся – катался на волнах, лежал на песке, рыл какие-то канавки и развлекался с мелким ручейком. Двенадцать лет я не лежал вот так на берегу моря – прошлогоднее купание с набережной Стамбула не в счет. Лежа на песке, чертил в голове планы. Цель сегодняшнего дня – неторопливое движение на юг, в Токат, Сивас и Кайсери. Посмотреть, насколько досягаем вулкан Эрджияс. Попасть в Антакью, к Средиземному морю. Не забыть по пути посмотреть Амасью, столицу Понтийского царства.

 

Часов в десять стал выбираться к трассе. Позиции тут не радуют глаз, и простоял я тут изрядно, только в 12:10 взяла машина, идущая в Кавак. В 12:50 вышел из городка. Здесь, на полутора тысячах, прохладно и пасмурно, облака низко. Только через час остановилась машина, идущая в Чорум. Я даже обрадовался. Но не так все было просто. Турция испортила меня, я забыл, что водителей надо психологически обрабатывать. Музафер (так его звали) очевидно, ждал чего-то интересного, разочаровался и, увидев на дороге двух теток, предложил мне выйти, а их впустить. Я не стал возражать. Неряшливого вида тетки радостно полезли в кабину. Мне почему-то показалось, что они русские…

 

Так я оказался в городе Хавза, в 11 километрах до поворота на Амасью. Здесь меня взяли – не помню кто – до Сулуджи. По пути смотрю – те же тетки стоят. Музафер, что, их тоже высадил? Мы повернули на Амасью, и через 6 километров я вышел в Сулудже - бесцветном городке на равнинной местности, где меня вызвался провезти городской автобус. И только потом наконец остановился некий Мамад, который держал путь в Малатью. Он и провез меня 25 километров до Амасьи.

Амасья лежит на скромной высоте 392 метра от уровня моря. Старинный этот город, основанный хеттами, позже - греческая Амасия был столицей Понтийского Царства до её переноса в Синоп, и родиной географа Страбона. Размеры у города незначительные. Я вышел в центре, где сквер с соснами, старинная постройка и указатели дорог. По непонятному набору субъективных факторов Амасья произвела на меня очень положительное впечатление. Она расположена меж гор, но не на крутых склонах, так что много лазить не приходится. Быстрая река с красивыми мостами, заплетенные виноградом отели, выходящие окнами на набережную, множество хвойных деревьев и арабские надписи кое-где на скалах… Красивый цивильный водопад на набережной, даже скамеечки предусмотрены. Тут удобно назначать место встречи – водопад по-турецки "шелале". Существует замок, расположенный очень высоко на скале, куда я лазить не стал, потому как непросто, и дороги туда я не заметил. Не знал я тогда о существовании скальной гробницы понтийских царей. Кто случиться в Амасье – поищите.

Чья-то удачная фоторафия города. Крепость - на верху этой горы, вдоль берега по той стороне - все отели. И река действительно именно такая мутная...

_____Но на бесплатную еду тут рассчитывать сложно. Даже обычные пироги и булки, всякого рода донеры, лохмаджуны и пидэ тут редки. В пять часов вечера я нашел заведение, где за миллион дали полбатона с мясом, помидорами и травой; прилагался айран. Недешево, но ничего более подходящего не подвернулось. Еду никто не предлагал, даже на чай не приглашали и вообще сравнительно мало обращали внимания. Такая вот психологическая черта этого города. Не нашел интернета, что уже удивительно. : )) Мой вывод: в Амасье полезно пожить пару дней, вписавшись в цивильный отель, тут это имеет смысл. Во-первых, город красивый и отели есть приятные, во-вторых, без доступа к огню и воде тут проблемно.

Завернул в сквер на набережной, заварил себе чаю, полюбовался мутноватой быстрой рекой Ешильирмак. Подошел пообщаться местный парень. Рассмотрел мою карту, полистал словарь, попробовал читать русские слова в транскрипции. Занятие это его очень развеселило. Он сказал, что русский язык очень странный и вообще смешной, и даже попытался изобразить его звучание. Я решил было озвучить какое-нибудь наше стихотворение, но не пришло в голову ничего подходящего.

 

После семи я понял, что пора искать ночевку и пошел на выход из города. Амасья маленькая и выйти из нее легко. За городом зазвали в автомастерскую – просто поговорить. Уже темнело, было часов восемь и я не особенно надеялся на машину. Просто шел по трассе между гор и изрежка поднимал руку. И вот тут, в изрядной темноте, меня подобрала легковая, идущая в Токат. Прехав 114 километров, миновав Турхал, сверкающий из темноты ночными огнями, мы в 21:00 приехали в Токат.

 

Я просил высадить меня перед городом, но водитель не понял и завез в самый город. Осознав, что мне нужен лес, он показал налево, где темнели деревья, и сказал, что это – лес. Я отправился на разведку. “Лес” оказался узкой полосой обсадки вдоль реки, закиданной мусором. Спать там было возможно, но если кто утром заметит, у него может сложиться превратное впечатление о моем образе жизни. Да и шум транспорта мешает. Я прошел вперед, обнаружил мост и нечто вроде старинной мечети, все ярко освещено. За мостом нашлось что-то вроде парка, протянувшегося вдоль набережной – скамейки, “чешмы” и кусты. Отдыхающие люди. Оставшись без леса, я лишился одновременно ночевки и ужина, что не радовало. Кружить всю ночь по Токату не улыбалось, но и выбора не было. Решив подождать событий, я отправился пообщаться с продавцом дынь.

 

Не успел я принюхаться к дыням, как за моей спиной возник полицейский в форменной голубой рубашке. Мол, пройдемте… Подвел меня к средних лет джентельмену в свитере и очках. Вокруг собралось несколько человек.

 

Вопрос: а что это я тут делаю?

 

Ответ: иду в Сивас. Почему ночью? А что б прохладнее, а то днем жарко, и вообще мне так интереснее. Проблем никаких.

 

Они: но ведь днем полагается спать, а то ведь опасно, воры всяческие…

 

Ребята, где вы в Турции видели воров (наши в Стамбуле не в счет)? Вы вообще представляете себе, что такое воровство? К вам с ножом к горлу лезли? Чем вы меня пугаете?.. Так и ответил: с ворами сам разберусь. (Отмазка “я сам вор” не для этого случая.)

 

Но дядьку в свитере это не устроило. Он упорно чего-то от меня добивался. Мысль его была сложна и моего турецкого не хватало. Тогда он попросил меня сесть в полицейскую машину и повез куда-то. Вышли мы у входя в шикарный отель. Дядька привел меня к англоговорящему портье, тот вник в суть, стал переводить. Полиция, мол, хочет вам добра, этот человек начальник полиции, и тд. Рядом с портье находилась очень милая девушка в черном и белом, и это был первый случай контакта с турецкими женщинами. Показал ей открытки с нашими видами…

 

Сперва я остерегался упоминать о своей безденежности, потом осторожно намекнул, что денег немного, и отель мне нежелателен. Если так хотите, могу в полиции переночевать. Хотите?

 

У дядьки созрела какая-то мысль, он посадил меня обратно в машину и привез в большой дом, с автоматчиками у входа – отделение полиции. Зашли. Тут он стал куда-то звонить, а я – рассматривать портреты президентов и карту Турции. Обитатели сбегались на меня посмотреть. Принесли гроздь винограда и стакан лимонада, потом еще один стакан. Потом меня спросили – что я думаю насчет еды? И повели в заведение через улицу. Хозяину заведения выдали указание: накормить. Полицию тут слушаются беспрекословно и вроде даже с радостью; принесли чорбу, потом большой блин с мясом. Действительно вкусная штука. И чай, понятно, как всегда.

 

Вернулись в полицию, где меня снова посадили в машину и отвезли к отелю. Молодому заспанному отельному парню что-то сказали, он равнодушно кивнул, отвел меня на один из верхних этажей и показал помещение подсобного вида, где был диван и ковер. Я не стал злоупотреблять ситуацией и решил спасть в спальнике на ковре. Мне, в сущности, все равно.


27 августа вторник.

Проснувшись утром в отеле в восемь часов, я обнаружил, что он называется “Плевна”. На первом этаже висел портрет Осман-паши, который защищал эту Плевну от нас. Впоследствии я встречал много красивых слов и надписей касательно Плевны и Осман-паши. Спустился, попрощался с администрацией, сказал спасибо. Отчего-то посетила непонятная усталость, и весь я был какой-то кислый и хмурый. Я посмотрел на ситуацию со стороны, не нашел в ней ничего плохого, но состояние осталось.

 

Отправился осматривать Токат. В целом город мне понравился. Он расположен в узкой долине, между горных скатов, в центре возвышается высокая скала с остатками замка. Поплутав по городу, нарвавшись на чай с бубликами, я стал медленно взбираться по серпантину к замку. Строение это не охраняемо и не платно, ночью тут можно спокойно спать. От замка осталось несколько бесформенных кладок, но вид с высоты великолепный. Полевая пушка установлена в память какого-то события времен войны за независимость. Здесь можно было бы снять шикарные кадры, но пока нечем… Изучив все, что можно, стал спускаться вниз. Где-то в половине 12-го я забрел в кафе, заварил себе чая и купил что-то вроде длинного пирожка с мясом, который стоил тут 400 000, вдвое дороже, чем в Стамбуле в прошлом году. Продавец понаблюдал, как я завариваю чай и добавил от себя небольшую булочку, которую сам порубил на ломтики. Выходя, я собрался было заплатить за свой пирог, но он не стал брать денег. За что ему спасибо.

 

Шествуя далее по улице, нашел интернет-кафе. Не помню расценок, и не помню, платил ли за свои 10 минут, или разрешили так. Оставил на сайте короткое сообщение:

27.08.2002 13:19 мухранофф

Вчера проехал очень милый город АМАСЬЯ, очень понравилось. Рекомендую. Сейчас в ТОКАТ, только что лазил на здешний замок: высоко на скале, очень красиво. Фото вот только нет…

Выйти из Токата несложно, город невелик. Взяла машина, провезла немного и высадила за перевалом Кызылныш (1150м.). Вокруг поля, поля, слабое солнце и нежарко. В 14:30 я оказался там, до Сиваса оставалось 90 километров. Очень быстро взяла другая машина, и завезла прямо в Сивас, высадив на одной из центральных улиц.

Сивас. Он основан в какой-то невероятной древности хеттским царем Хаттусили I. Я приехал в город в 15 часов 45 минут. Отправился по широкой улице к центру, стараясь угадать, что является здесь центральным объектом. В городе было нежарко. Все же он находится на высоте 1285 метров над уровнем моря, и это сказывается. Побродив по улица среди всяческого новостроя, я нашел горку и парк а ней. Когда-то тут стоял Сивасский замок, разрушенный монголами, но теперь от него ничего не осталось. В парке стоит нехилая стела памяти Ататюрка и полевая пушка тех лет. В Турции Сивас знаменит Сивасским Конгрессом 1919 года, когда Ататюрк призвал нацию на борьбу с интервенцией. Меня город интересовал больше как столица сельджукского княжества Сивас, но от тех времен совсем ничего не осталось. Современный Сивас – скучный большой город, где есть несколько интересных мечетей, но и их надо искать. Мне тут очень быстро надоело. Правда, на рынке пообщался с местным учителем, который даже угостил меня кофе (Впервые в Турции).

 

В Сивасе мое появление отчего-то вызвало повышенный интерес. Амасья была вообще равнодушна, Токат нейтрально-доброжелателен, а здесь как будто вообще не видели туристов. Люди оборачивались на улицах, в парках, в магазинах.

 

Тем не менее, город это плоский и современный, искать в нем интересное несколько затруднительно. В городе есть несколько мечетей XIII века, но они не бросаются в глаза и их надо искать. В ста километрах на восток – знаменитая гора Кёсёдаг, где монголы разгромили сельджукскую армию.

 

Я же решил, что пора обзавестись фотопленкой, иначе глупо таскать с собой фотоаппарат. Я завернул в магазин, помедитировал над пёстрыми рядами пленок и приобрел одну, на 200 единиц и 24 кадра. Обошлось мне это не то в 2 миллиона, не то в 1.5.

 

Я подумал, что хватит с меня Сиваса и отправился в Кайсери. Вышел на трассу, шел довольно долго, выбираясь за черту города, и уже в сумерках меня подобрала машина, следующая как раз в Кайсери через Шаркышлу. От Сиваса до Кайсери по короткой дороге примерно 200 километров, их мы проезжали в темноте. В 20:30 проехали селение Гемерек (нюфус 11000, до Кайсери почти 80 км.). Я пристально всматривался в окрестности, выбирая заросли, где можно было бы спать, но местность вокруг была равнинная. Кайсери приближался. После 21:00 уже показались его огни. Наконец, я вдруг увидел подобие трактира и решил остаться здесь. Машина укатила.

 

Я завернул в трактир, он был довольно велик. Спросил, нельзя ли тут сварить булгур? Эта идея всех очень развеселила, и мне сказали, что, конечно, можно, давай крупу. И унесли на кухню мой мешок. Образовались желающие напоить чаем. Один турок усадил меня на улице под деревьями и расспрашивал про Россию – много ли там женщин и действительно ли есть проститутки. Деловито поинтересовался расценками. Я очень смутно помнил расценки этого года, но рассказал всё, что знал, пересчитав рубли в лиры. Деловому разговору несколько мешал парнишка лет десяти, очень положительный и сообразительный. Я подарил ему пять советских копеек. Он сбегал и принес 5 курушей 1971 года – медная монета тех времен, когда лира еще делилась на куруши и была солидной волютой. Кстати, за все время я так и не успел спросить, когда в Турции началась инфляция и как она развивалась.

 

Крупу мне сварили всю, хотя там хватило бы раза на три. Причем сварили по-своему, как плов, добавив морковки и чего-то еще. Я съел, сколько смог, остальное мне сложили в большую пластиковую коробку.

 

Когда стало совсем поздно, мне разрешили спать на крыше трактира.

28 августа среда. Проснувшись утром на крыше трактира, я съел некоторое количество вчерашнего булгура, заправил пленку в фотоаппарат, попрощался со всеми вчерашними знакомыми и вышел на дорогу. Вскоре остановилась машина и завезла меня прямо в Кайсери. По пути проехали указатель “Кюльтепе 2 км.”, но я почему-то смалодушничал, не стал выходить… Так, ранним утром я приехал в бывшую Кесарию Каппадокийскую.

 

Кайсери – большой город, расположенный на высоте 1054 метра, и нюфус его изряден, хотя точных цифр не знаю. В центре города – большая и заметная крепость, стоящая на ровном месте. Её изрядно подновили и вообще смотрится она современно. Внутри – большой рынок, полный ненужных предметов. Специфика города – именно активная торговля и постоянная коммерческая навязчивость. Первый же кайсериец – лет девяти – попытался продать мне салфетки. На вопрос, зачем, он жестами показал – очень нужная вещь, можно лицо вытереть. В то, что денег у меня нет, он не очень поверил.

 

снимал не я...

 

В другом месте я наконец заметил продажные турецкие флаги, их распространением занималось человек пять или шесть прямо на улице. Смущала только стоимость: 7 – 10 миллионов, в зависимости от размера.

 

Возле крепости есть схема города с обозначением немногочисленных интересных мест. Там даже наличествовал исторический музей. И я добрался до него, но он работал с 13:00.

 

Обилие современных домов смущало. Очень скоро актуальность моего тут нахождения стала таять. Нашел повозку с дынями. Надо было что-то съесть и я взял себе одну за миллион лир. Глупо, конечно, но нет у меня способностей к получению бесплатных дынь… Не получается…

 

Возвращаясь от музея, завернул в ресторацию, расположенную на платформе над искусственным озером. Оттуда был недурной вид на Эрджияс – гора виднелась смутно, закрытая сероватой пеленой. По озеру на катамаранах каталась молодежь. Двое окликнули меня, возжелав знакомиться. Они сдали свое плавательное средство, выцепили меня и стали что-то говорить о дружбе и о том, что покажут мне город. Выражение их лиц было, так сказать, молодежно-наплевательское, и вообще он не были похожи на людей, способных делать что-то просто из любви к людям. Но отказать повода не было.

 

Мы покажем город, сказали они. Самое интересное в нашем городе – это Крытый Рынок. Он очень древний, он построен в 15.. году, и там можно достать бесплатный чай.

 

Они затащили меня на рынок и там сказалась их скрытая цель – на рынке торговал коврами их родственник. Он пригласил меня зайти в лавку, посадил на диван, принес чай, и сказал, что продает очень хорошие ковры. Я напомнил, что денег у меня нет. Он тут же заявил, что имеет очень дешевые ковры специально для тех, у кого нет денег; вот, например – всего за пять долларов. (И расстелил нечто размером с коврик для намаза.) Когда до него дошло, что у меня нет денег, он сразу потерял ко мне весь интерес и даже повернулся спиной. Такое отношение в Турции встречается нечасто, но Кайсери характеризует исчерпывающе.

 

Подошло время открытия музея, я наведался туда, но моя бумажка не обеспечила бесплатного прохода. Невелика потеря. Я повертелся по городу и нашел интернет-кафе. Стоило оно здесь миллион лир в час, что было дорого, но мне уступили 10 минут бесплатно. Сбросил коротенькую информацию:

28.08.2002 13:33 мухранофф

Сейчас в городе КАЙСЕРИ, много новостроя и все очень дорого, ИНЕТ - 1 мил. лир(!!) Вулкан пока не видел…

_____Больше в городе ничего не задерживало и я нацелился на выход. Пошел, выспрашивая направление на Девели, довольно быстро прошел окраины и в 14:10 меня подобрала легковая машина. Вел её молодой парень, который работал танковым механиком. Я спросил, как сейчас в Турции с танками; оказалось – так себе, техника большей частью немецкая и не новая. Сам я позже встречал в Турции и наши БТРы.

 

Парня звали Таджеттин, он ехал в свою деревню недалеко от города, но узнав о моем намерении посетить вулкан, очень воодушевился, заехал в свою деревню купить еды и повез меня дальше.

 

Трасса на Девели проходит по седловине между вулканом и еще одной возвышенностью на высоте 2200 метров. Прямо о трассы начинается грунтовая дорога – серпантин в кратер. Рядом есть водохранилище, но купаться холодно. Тут же есть фуникулер, стоимостью 1000000 лир. Таджеттин провез меня немного по дороге, пока тянула машина. Там мы вышли, он расстелил газеты и разложил на них батоны, сыр, помидоры и лимонад. Местность вокруг напоминала тундру. Таджеттин рассказал, что у него есть невеста, зовут ее Мариам и скоро планируется свадьба. Я достал открытку, написал на обратной стороне: “Мариам ичин Русьядан”([Для] Мариам из[от] России. Точный перевод на русский тут затруднителен). Открытку подарил Таджеттину к несказанной его радости. "-Будь осторожен там, - сказал он мне, - там очень опасно. Обвалы бывают. Будь очень осторожен. " Я пообещал быть осторожным, хотя, как теперь понимаю, нарушил обещание самым грубым образом.

 

Мы расстались. Я решил сэкономить на фуникулере и пошел наверх пешком. Встретил пару – немца и словачку, которые спускались сверху и сказали, что там хорошо. Добравшись до одной из фуникулерных будок, я обнаружил в ней человека и спросил, можно ли оставить тут вещи. Он согласился, но когда я перепаковал рюкзак, оказалось, что он неправильно меня понял и вещи оставить нельзя – он скоро уходит. Я пошел дальше… Дорога делала одну петлю за другой. Сильно разряженным воздухом было трудно дышать, приходилось делать частые остановки. Я уже изрядно умотался, когда дорога сделала поворот и я неожиданно оказался прямо в кратере.

 

вулкан Эрджияс

 

Кратер Эрджияса представляет собой довольно большое ровное пространство. Когда-то этот вулкан назывался Аргей и последнее извержение его было в III веке. Эти его последние извержения были совсем незначительны и от них остались маленькие воронки в разных частях большого кратера, осыпи этих воронок перекрывают одна другую и разобраться в них нелегко. И хотя со времени извержений прошло почти две тысячи лет, тут ничего не изменилось и не утряслось – идти по осыпи надо осторожно, она очень неустойчива.

 

Странствуя по кратеру, я нашел журчащий в бетонном желобе ручей, бегущий от ледников, две палатки и альпинистов. Альпинисты общими усилиями разжигали примитивный примус. Когда-то вулкан выбрасывал в кратер облака раскаленного газа и нагретые докрасна камни, и мог бы до основания сжечь тогдашнюю Кесарию, а теперь вот тут еле разгорается примус. На таких высотах огонь вообще плохо горит. Зато вода закипает примерно при +91°, это удобно. Альпинистов было четверо: немец, датчанин и два турка. Немец был за главного, как самый старший и опытный. На нем была шерстяная шапочка, теплая куртка, тяжелые горные ботинки, а у палатки я заметил альпенштоки. Неплохо подготовились… Странно, наверное, смотрелся я в своих кроссовках и рубашке. Немец сухо поинтересовался – куда это я. На вулкан? Хм… Но вы экипированы, как бы это выразиться…

 

Ну, да. Только я не немец, это много чего компенсирует. Я достал миску с пловом, пожевал его немного, потом бросил рюкзак ввиду их стоянки, взял с собой свитер и пошел шляться по осыпям.

 

Сначала я действительно хотел просто прогуляться по осыпям и поискать последний кратер, тем более, что дело было к вечеру. Я действительно нашел этот кратер – совсем небольшой, вмещающий озерцо, покрытое льдом. Здесь я оказался почти у самого склона большой кратерной стены. Стены основного кратера на Эрджийясе представляют собой полукольцо, изогнутый горный хребет. С западной стороны поднимается основной пик – 3916 метров, и я оказался в самом начале склона. До вершины надо карабкаться метров 900-1000. Просто ради интереса я полез наверх по сыпучему скату, цепляясь за редкие пучки травы. Метров через сто началась скальная стенка, я нашел щель и выполз наверх. Вершина показалась мне удивительно близко. Снова началась осыпь. Я устал, но во мне проснулся азарт. “Здесь вам не равнины, здесь климат иной… Бегут лавины одна за другой…” Действительно, время от времени раздавался далекий шуршащий звук – я не сразу сообразил, что это сходят камнепады. Удивительно – 1700 лет тут ничего не извергается, и все 1700 лет постоянно идут эти камнепады, раз в пять минут. Проходят столетия, и ничего не изменяется – времени здесь не существует.

 

За осыпью я уперся в еще одну скальную стенку – растрескавшуюся и расслоившуюся, которая сыпалась под руками и на которой я с великим трудом нашел несколько опорных точек. Холодало, пальцы рук сводило от прикосновений к камню. Примерно как брать в руки сухой лёд.

 

Солнце садилось, свет уходил, но вершина была до обидного близко. Глупо было бы пройти 5-6 тысяч километров до этого места и повернуть за 100 метров до цели. Я полез дальше. Пусть темнеет, не пропаду. (Напрасно я так решил, пропасть тут можно запросто. )

 

Когда я выполз на вершину, солнце уже село. Я упустил сказочную возможность посмотреть на закат с высоты в 4 тысячи метров. Собственно, я был не на самой вершине, а на соседней, чуть пониже. Можно было бы добраться до основной, но времени не осталось. Я осмотрелся. Вся Малая Азия пропадала в тумане, и даже огни Кайсери были слабо различимы. Видно было, как с востока движется черная полоса ночи.

 

Вершина вулкана – место, интересное своей безмятежностью. Тут не льют дожди, не идет снег, ничего не меняется за тысячелетия. Времени не существует. Я прошел насквозь активный слой планеты; здесь идеальное место для медитации, вот только состояние духа у меня не соответствующее.

 

Полоса ночи приближалась, надо было спуститься вниз раньше, чем она достигнет горы. Я стал съезжать вниз по осыпи, откровенно нарушая технику безопасности. Опасался только сбиться с маршрута и оказаться там, где спуск невозможен. Случайно вызвал небольшую лавину. “Здесь вам не равнины, здесь климат иной… Идут лавины одна за одной… И где за камнепадом ревет камнепад…” Почти на ощупь миновал скальные участки… И все же я не успел; когда я достиг ледника, тьма уже была непроглядная. Хорошо, что ледник видно даже ночью и ходить по нему легко. Тяжелее было идти по камням до стоянки. Расстояние большое, а под ногами ничего не видно, в одном месте ступил ногой не туда, свалился, и чудом только обошлось без потерь.

 

Дальше я долго искал немецкие палатки. Альпинисты спали и не подавали признаков жизни, и я ползал в темноте по местности очень долго, пока чисто случайно их не нашел. Эта финальная стадия отняла наибольшее количество сил и времени. Умотанный, я постелил на землю пенку, залез в спальник и постарался заснуть. Тут ожидались основные неприятности: температура легко могла упасть ниже нуля да и земля тоже холодная. Так что спал я плохо даже не смотря на усталость…

29 августа четверг.

Ночь на вулкане была холодной. По моим предположениям – что-то вроде +4°. Спалось плохо. Часов в пять утра зашевелились немцы, собрались и куда-то делись.

 

Взошло солнце и в спальнике сразу стало тепло. Отогревшись, я стал собираться, доел остатки еды и часов в десять начал спускаться вниз. Спуск занял полтора часа. В 11:40 я встал на трассу – на высоте 2215 м. от уровня моря – и меня сразу подобрали до Девели. Водителя звали Йунус Йылмаз, и занимался он, вроде бы, тракторами. Сказал, что из Девели на юг есть несколько дорог, но крупнее и удобнее западная.

 

В 12:05 я стоял на окраине Девели, на глуховатой проселочной дороге, но через 15 минут меня взяла семья, едущая отдыхать в Анталию. Они и провезли меня 35 км. до аданской трассы, а сами ехали далее на запад, через Невшехир.

 

Мы ехали по дороге, огибая Эрджияс с юга. Я заметил, что вулкан здесь, собственно, не один. Их здесь, наверное, штук десять, различных высот и конфигураций. Кому жаль сил и обуви, может выбрать себе вулкан по своему вкусу и не тратить время на четырехтысячный Эрджияс.

 

На аданской трассе у селения Дёртйол (– Четыре дороги) я зашел в кафе и заварил себе чая. Впервые встретил турков в черных широких штанах, напоминающих курдские – но это были все же турки, из Аданы. Там тоже такие носят. Они же сказали, что штаны эти можно в сельской местности добыть миллионов за пять. Хорошо бы.

 

Взяли трое на машине, провезли 15 км. до Ешильхисара. Там подобрал человек по имени Мурад, который ехал в Яхьялы и высадил меня на повороте в 13:50. Это 25 км. от Дертйола, маловато…. Тут я простоял долго. Только через сорок минут подбрал уже не помню кто и завез в Нигде. В 14:30 переехали перевал Араплы (1400 м.).

 

Около трех часов дня я вышел в городе Нигде. Сделал по городу зигзаг, заметил неплохой парк скромных размеров и не спеша пошел по крупной улице Бор Джаддеси. В целом атмосфера города казалось положительной.

 

Название города правильнее произносить Нийде, так как буква “г” читалась только в старотурецком. Этот город расположен на высоте 1229 метров и населен немалым нюфусом в 78 200 человек. Нигде – город тихий и торговлей почти не увлечен. Это особенно бросается в глаза по контрасту с Кайсери. Здесь не суют в руки предметы, здесь нет назойливых детей с салфетками и даже чистильщиков сапог как будто нет. На меня почти не обращали внимания, никто не кричал “хеллоу!” и не лез с глупыми фразами на английском. Мне кажется, здесь многовато женщин, во всяком случае, у меня сложилось такое впечатление. Они тут немного посмелее, одна даже решилась произнесли “хеллоу”, но при этом не глядя в глаза. Люди здесь интравертны, их мысли обращены внутрь, и даже заданный вопрос они осознают не сразу.

 

После трех часов дня завернул в локанту. Здесь нашлись эти длинный плоские пироги с мясом по 400 000, я попросил один и горячей воды. Заварил чай, не спеша ел это дело и записывал события.

 

Покинув локанту, пошел дальше по улице Бор Джаддеси. Там на меня обратил внимание продавец мороженного. Это был веселый парень, не лишенный артистизма, процесс накладывания мороженного в вафельный стаканчик он превращал в маленькое шоу для детей. Вообще технология такая: мороженное набирается плоской лопаткой в количестве грамм 50-70, рисуется лопаткой в воздухе хитрый зигзаг, потом накладывается в стаканчик. Стаканчик суется в миску с зеленым порошком, потом в миску с жидким шоколадом и только тогда переходит в руки покупателя.

 

Я полагал мороженое неразумной тратой денег и покупать не стал, но он предложил мне его так. Я согласился ради науки. Турецкое мороженое существенно отличается от нашего, оно гораздо более вязкое и жирное, немножко тянется, если его откусывать. Брать имеет смысл мороженное белого цвета (ванильное), прочие цвета уступают качеством. Стоимость такого мороженного почти везде одинакова – 250 000, менее 5 рублей. Впоследствии, когда возникали проблемы с желудком, я часто покупал его, как калорийную и безопасную пищу.

 

Продавец захотел сфотографироваться со мной, что я и осуществил. Он просил переслать ему фотографию и написал адрес на салфетке. К сожалению, негатив не получился и теперь не знаю, что ему ответить. Молчать нехорошо…

 

За все это время я не заметил ни одного интернет-кафе и решил было, что в Нигде они в принципе отсутствуют. Оказалось, не так. Они просто скучковались в одно место. Когда я расстался с мороженщиком, интернет-кафе на Bor caddesi пошли одно за другим. Цены – от 750 000 до миллиона, многовато для маленького города с нюфусом в 80 тысяч... Но как водится в дорогих НЕТах, 10 минут мне дали бесплатно. Нашел на сайте сообщение от Святослава: “29.08.2002 17:23 Блэксиринг2002 Мы в России!!! Пьём пиво в Новороссийске и думаем как вернуться домой. То ли на фуре из порта, то ли на поезде.” Сообщение было отправлено ровно час назад(17:23 по российскому времени.) Я набросал ответ:

 

29.08.2002 17:32 muhranof

Привет всем из города НИГДЕ. Вчера вечером залез на вулкан Эрджияс, где и ночевал на серьезном холоду... Чуть шею не свернул ночью, когда слезал с вершины..

<Почта моя сломалась и отправлять письма не хочет!

<Люди! Передайте привет Максу Гусеву из города Нигде! Он будет рад… Сейчас – на Антакью.

Часов в пять я покидал город. Я не заметил там особенных достопримечательностей, но он остался на моей памяти как город спокойных, ненавязчивых и добрых людей, где легко найти бесплатный интернет, мороженное и пирожки. Здесь живут приятные люди.

 

После пяти меня подобрала машина. Шла она, как оказалось, через Бор. Я был не против. Мы проехали 14 километров до Бора, где машина остановилась у какого-то склада. Я понял, что она будет тут стоять, покинул её и пошел к трассе. Водитель заговорил в том смысле, что не стоит уходить, тут есть вода. Я все же вышел на трассу. Здесь меня догнал парень, жестами приглашая вернуться. “Наверное, я неправильно понял водителя, - решил я, - он хочет, чтобы я ехал с ним дальше.” У склада парень показал мне кран с питьевой водой и стол со стульями. Я сел, набрал воды, и стал ждать, раз просят. Посмотрел на часы – 17:50. В “нашу” машину грузили цемент. А потом она вдруг завелась и уехала. И зачем он вернул меня с трассы, скажите на милость?

 

Вернулся на трассу. Заметил в колючках живую черепаху. Решил её сфотографировать, но она испугалась моего появления, забилась под панцирь и стала нефотогенична. Ну и ладно.


….. Черепаха все еще пряталась под панцирь, когда меня взяли на 10 километров до селения Кемерхисар, где, по слухам, много достопримечательностей. Это хорошо, вот только темпы движения несерьезные.

 

Я шел по темнеющему Кемерхисару, множество народа сидело на скамеечках у магазина и провожало меня глазами. Предложили чай. Я посидел, выпил чая, пошел дальше. Снова предложили чай. Еще выпил. Свет уходил, автостоп усложнялся. Когда предложили чай в третий раз, я отказался. Тогда мне предложили еду. От этого отказываться нельзя, пришлось на время забыть о движении. Зашел в локанту… Пригласившего турка звали Наамых, с ним было еще человек шесть. Они накормили меня мясом, еще какой-то едой, предложили даже воспользоваться телефоном, но эта операция почему-то не получилась. Разговаривали долго. Не помню уже, о чем… Но долго.

 

Было уже часов восемь, когда я снова оказался на дороге. Миновал темные и безлюдные окраины, долго проторчал у развилки, не зная, куда именно идти. Потом шел в полной темноте мимо непонятных полей. Меня было совершенно не видно на дороге, но все же остановилась легковая, провезла несколько километров до аданской трассы. Водитель немного знал русский. Отвез в очередную локанту, предложил еду. Есть не хотелось, но отказываться было неэтично. Было это уже в 20:50. Он скормил мне изрядный кусок мяса. Единственная негативная мелочь – потерялась ручка. Когда бы это?

 

В десятом уже часу я встал на трассе, и тут наконец удача улыбнулась – остановилась машина, идущая в Мерсин. Это 31 километр до конийской трассы через перевал Чайкавак (1584 м.), потом 46 километров до Позанты, где начинается автобан, и далее 64 километра до поворота на Мерсин, через перевал Гёлек. Жаль, что придется ночью проезжать эту красивую дорогу, и Западный Тавр пересечь тоже в темноте и не увидеть его ледников.

 

 Я так и не увидел Тавра – хребта, разделяющего цивилизации; хеттов и хурритов, византийцев и арабов, каппадокийцев и киликийцев. В 22:30 проехали Позанты, а еще через час я вышел у большой развязки. Вправо уходила дорога на Мерсин Тарсус и Анталью, налево – дорога на Адану, Урфу, Искендерун и вообще на восток. Сразу же ощутил перемену климата. Стало резко теплее, воздух более влажный и тяжелый, что, кстати, очень поднимает настроение в ночное время. Разобравшись с развязкой, нашел восточную дорогу и прошел по ней с километр в поисках подходящей для ночевки местности.

 

Я свернул было с трассы в поля, но автобан оказался – разумеется - отгорожен от внешнего мира сеткой. За это не люблю автобаны. Я пошел вперед. В Турции все заборы рано или поздно заканчиваются. Шел я довольно долго. Впереди появился мост; у мостов сетки автобанов всегда имеют дефекты – я поискал их и действительно нашел лазейку. Пришлось немного полазать, но я вырвался на свободу. Впереди тянулись поля и непонятные высоты. Я прошел в ту сторону метров с 300, остановился, когда шум автобана несколько заглох и стал устраиваться на краю поля у дороги. За дорогой темнели заросли кукурузы. Ночевать в самой кукурузе было неуютно.

 

Прошлая ночь прошла на холоду у ледников Эрджияса, теперь же ночь была такая теплая, что можно было спать и без спальника. Холодная Центральная Турция была позади. Впереди меня ждал юг - Антакья, Северная Сирия и горы Восточного Тавра. Почему-то не ощутил радости. Все эти вулканы, горы и хлопковые поля воспринимались уже как рутина. “Моя жизнь – сплошная скука”, как сказано в рекламе. Вулканы, замки, водопады, развалины древних городов… Захотелось посидеть дома без дела, посмотреть скучный пейзаж за окном, полистать неинтересную книжку. В рекламе героя спасают веселые верблюды, но мне и верблюдов не хотелось. Меня тянуло на обычную скуку.

 

Что-то надо менять в нашем мировосприятии. Ведь много лет спустя буду вспоминать те дни по часам и минутам. Какая-то сила мешает нам воспринимать человеческое счастье в непосредственном приближении к нему.

 

_____А ты, - человек, мечтающий о счастье – готов ли ты к встрече с ним?

 

© muhranoff.ru 2002-2021
контент распространяется на условиях лицензии Creative Commons Attribution-ShareAlike 3.0

Страница сформирована за 0.018754005432129 сек.